Почему молодой учитель не хочет больше работать в школе

«Через несколько лет школьники не смогут сдать ЕГЭ». Почему саратовские учителя бегут из школы?

В соцсетях и СМИ занятые в профессии граждане сходятся во мнении, что ждать позитивных изменений при нынешней власти бессмысленно, поскольку ее представители продолжат ограничиваться «втиранием дичи» о прилежном исполнении майских указов.

Из 849 педагогов, которые по разным причинам выбыли к началу 2022 года из школ Саратовской области, уехали в другие регионы около 35 процентов. Им на замену пришли всего 537, и с учетом уже имеющегося дефицита кадров, в местных учреждениях появилось 410 учительских вакансий. Соответствующие данные на заседании трехсторонней комиссии Саратовской области по регулированию трудовых отношений озвучил председатель региональной организации профсоюза работников народного образования и науки РФ Николай Тимофеев.

Что мы имеем по факту: в то время как нынешние кадры неумолимо стареют, молодежь в школу не торопится от слова «совсем». Еще больше отпугнуть от профессии молодых людей может тотальный контроль за учителями в соцсетях, установленный с недавнего времени. В начале текущего учебного года в регионы были направлены рекомендации Минпросвещения для педагогов по ведению соцсетевых аккаунтов.

Разработка рекомендаций началась после инцидента, произошедшего в Барнауле со школьной учительницей Татьяной Кувшинниковой, которой пришлось уволиться из-за давления руководства после публикации во «Вконтакте» фотографий в закрытом (!) купальнике соревнований по зимнему плаванию. На фотографии директору школы пожаловался кто-то из родителей…

«Свободные» поговорили о сложностях профессии с саратовскими учителями (имена всех собеседников изменены по их просьбе):

Алина, 26 лет

Преподавать начала недавно

— Мне тенденция по оттоку кадров знакома не понаслышке. Одна моя знакомая учительница русского переезжает в Питер, другая – англичанка – в Москву. А многие расстаются и с профессией: наша учительница начальных классов устроилась в банк, другая занялась обработкой ногтей.

Самые стойкие и самоотверженные от профессии не отказываются и ищут условия получше: можно попробовать уйти в частную школу, сменить предмет на более востребованный и прочее. Мне, например, пришлось взять тайм-аут на целый год — так меня замордовали в моей предыдущей школе. Я думала, что со школой вообще придется завязать, но за этот год сильно соскучилась по ученикам, по работе! Слава богу, сейчас я работаю в очень хорошем учреждении и получаю от работы удовольствие, но найти такое место в Саратове очень тяжело. Есть у нас заведения с по-настоящему катастрофическими условиями. Неудивительно, что учителя подвержены психологическому и эмоциональному выгоранию куда больше представителей других профессий.

Если ты хочешь работать учителем и зарабатывать, то это возможно только за счет увеличения нагрузки. Тут в ход идет все: дополнительные ставки, вожатство, классное руководство, кружки, какие-то платные курсы. И все эти виды дополнительной нагрузки подвержены бюрократическому давлению.

Дефицит кадров в отрасли существен. И начинается он с того момента, когда выпускник покидает студенческую скамью, окидывает взглядом рынок занятости и понимает, что есть десятки профессий, где ты затратишь в два раза меньше нервов, энергии и здоровья за большие деньги. Отток продолжается и тогда, когда молодой учитель приходит в школу и видит, что на самом деле представляет собой труд учителя. Если ситуация не изменится к лучшему, с каждым годом все меньше и меньше молодых специалистов будут приходить в школу. Так что прогноз педагогического коллапса выглядит не таким уж фантастическим. Никто не хочет круглосуточно работать за копейки, гнуть спину перед каждой из десятков проверяющих инстанций, которые словно ждут удобного момента, чтобы навалиться на беззащитного учителя всем скопом. Пока какой-то «запас» энтузиастов остается, но государственная образовательная политика в ее нынешнем виде быстро его истощит.

Государственная политика в сфере школьного образования уже много лет заключается лишь в бесконечных разговорах о проблемах. И трудно обвинить в этом кого-то конкретно, в том числе и руководителя профильного министерства Ольгу Васильеву. Несмотря на то, что она тоже из бывших учителей, мне кажется, что министр сама такой же раб системы, как и все мы. Педагогический опыт в данной должности ей явно не пригодился, так что, похоже, она предпочла о нем просто забыть.

Если говорить о молодости педагога как о залоге успеха на профессиональном поприще, то тут все куда тоньше и зависит преимущественно от личностных особенностей. Однако свободное владение телекоммуникационными технологиями безусловно способствует установлению контакта с учениками, и тут молодые учителя значительно опережают своих более возрастных коллег. Но, как говорится, нет ничего невозможного для человека с интеллектом. Я лично не знаю ни одного пожилого педагога, совсем уж беспомощного перед этой реальностью.

Что же касается тотального контроля за учителями в соцсетях, то мне лично непонятно, почему весь девятый вал административного воздействия обрушился именно на нас. Почему в политику могут прийти бывшие порнозвезды, люди, отсидевшие за решеткой, а учителю запрещено публиковать свои фото в купальнике?

Что же касается тотального контроля за учителями в соцсетях, то мне лично непонятно, почему весь девятый вал административного воздействия обрушился именно на нас. Конечно, выкладывать в соцсетях «обнаженку», откровенные фото, свидетельства злоупотребления спиртным или наркотиками не следует. Но приличный контент без «ничего такого» — почему учитель лишается права делиться им со своими родными и близкими? У одной моей знакомой учительницы, к примеру, бдительные родители подняли в соцсетях якобы компрометирующие фото пятилетней давности. У меня есть тату и у двух моих коллег тоже – но мы, слава богу, все еще коллеги и все еще работаем в школе. Может, нам просто везет?

Все эти искатели компромата, фиксирующие каждый чих учителя, как правило, создают и в собственных семьях, своим детям, столь же невыносимые условия. А разумные, рассудительные и воспитанные люди подобными вещами не занимаются.

«Лучше работать на стройке или дворником». Почему молодёжь не идёт в учителя?

В советское время профессия учителя была одной из самых востребованных и престижных. Но сегодня работа в школе – это не то, о чем мечтает молодежь. А выпускники педагогических вузов зачастую выбирают какую угодно работу, но не идут преподавать. Почему?

«Лучше работать на стройке или дворником». Почему молодежь не идет в учителя?

По результатам опросов фонда «Общественное мнение», учитель чаще всего ассоциируется у россиян с двумя образами. Первый – образ матери, друга, наставницы. Другой – серая мышь, бедная, старая, занятая непрестижным трудом, с кипой тетрадок и проблем.

В целом профессию учителя называют одной из самых уважаемых, почетных и ответственных, однако ее социальная привлекательность и престиж за последние 20 лет достигли предельно низкого уровня. Всероссийский центр изучения общественного мнения выявил, что по критериям престижности и доходности профессия учителя находится на последнем месте. В рейтинге наиболее предпочтительных профессий для детей эта профессия занимает лишь восьмое место (2,67 балла из 5 возможных).Сами учителя тоже согласны с тем, что их профессия потеряла былое уважение.

– Работаю на две ставки, стаж два года. На руки получаю 11 200 рублей, и это не шутка. Еще надо научить себя нормально относиться к тому, что ученики могут говорить при тебе матом, – рассказывает учительница Юлия Б. – А если, не дай бог, задала много на дом, то тут же родители валят толпой к директору с требованием даже не отказаться от тебя, а уволить из школы. И когда приходишь в класс к детям, у которых вообще нет понятия о том, что такое учеба, понимаешь, что говоришь в пустоту. Еще в ответ получаешь хамство. Но, к счастью, не все дети такие.

– Мне нравится работать с детьми. Это круто, когда ты можешь их чему-то научить. У меня и бабушка всю жизнь работала учителем. Я сейчас учусь на факультете филологии и смогу преподавать русский язык и литературу. Если работа в радость, то не обращаешь внимания на всякие проблемы, – считает Александра Ф.

Вопрос выбора профессии обычно зависит от заработной платы. Когда цены растут как на дрожжах, на зарплату учителя трудно прожить. Если раньше она зависела от стажа работы и выслуги, то сейчас – от объема работы. Чем больше провел часов, тем больше получил денег. В убытке остаются учителя маленьких школ, поскольку им негде брать дополнительные часы, и молодые специалисты без стажа.

– Всегда были мысли о том, чтобы работать учителем. Но они заканчивались, когда вспоминал, сколько они получают.Я лучше пойду работать на стройку или дворником и буду получать намного больше, –говорит Айдар С., учившийся на кафедре физической географии, картографии и геодезии географического факультета БашГУ

Расчет учительской зарплаты достаточно прост: к ставке (18 часов) добавляется оплата дополнительных часов (факультативы, другой предмет, элективные курсы), сельские проценты (если учитель работает в сельской школе), оплата классного руководства, оплата проверки тетрадей (только для учителей русского языка и математики). Также в течение первых трех лет работы учителям полагаются доплаты в размере 40% ставки заработной платы, а специалистам с дипломом с отличием – в размере 50% ставки заработной платы.

Но даже если учитывать стаж работы и учительскую категорию, средние цифры по стране вовсе не отражают потенциального заработока молодого педагога, только что окончившего вуз. Сегодня в Башкортостане средняя зарплата учителя составляет 26 242 рубля.

На деле молодой учитель начальных классов может рассчитывать примерно на 10 тысяч рублей в месяц, а предметник в средней школе – на 12 тысяч.Поэтому, чтобы получать большую сумму, приходится брать дополнительные нагрузки. О том, что это приведет к истощению интеллектуальных, эмоционально-психологических и физических сил, учителю думать, увы, не приходится.

Сегодня при низкой заработной плате и нулевых условиях работы к школьному учителю предъявляют слишком завышенные требования. Огромное давление оказывается на учителей из-за оценок учеников и результатов ЕГЭ. От администрации школы идет приказ: не ставить ученикам неудовлетворительных оценок. Ведь школы борются за высокие показатели.

В таких ситуациях учитель обращается за помощью к родителям, которые в ответ лишь пожимают плечами. Обычно они считают, что успеваемость детей – это проблема самих педагогов и если ребенок совершенно не заинтересован учебой, значит, проблема в учителе.

– От этой работы вряд ли успею получить удовольствие, скорее, устану заполнять документацию для отчетности.

Да и дети сейчас слишком избалованные, сразу бегут жаловаться, даже не пытаются пойти на компромисс.На своей педагогической практике я убедилась в этом. А в свое время мы послушные были, уважали учителей, – говорит Гульшат И., окончившая факультет башкирской филологии и журналистики по профилю «отечественная филология (башкирский язык и литература, русский язык и литература)» БашГУ.

– У меня педагогический стаж 36 лет. В свое время были варианты работать и на радио, и на телевидении, но я выбрала школу, потому что здесь интересно, каждый день узнаешь что-то новое. Но сейчас не стала поступать бы в педагогический вуз. Учитель сегодня почти все свое время проводит за заполнением документов: сначала все делаешь в бумажном формате, потом в электронном. И эти постоянные проверки и отчетности! Так не остается времени на работу с детьми, – рассказывает Минзаля Ф. – Когда-томы сами выбирали, по каким методикам преподавать, а сейчас нас вгоняют в рамки. Нет возможности для творческой самореализации. Высказать недовольство по этому поводу просто некому.Со стороны администрации школы постоянное давление, вплоть до увольнения. А если ты работаешь в сельской местности, то тебе потом негде работать.

Кто-то считает, что учитель должен радоваться и гордиться своей профессией, кто-то согласен, что работа в школе – это неблагодарный труд. А что думаете вы?

Личная история: почему я больше не работаю в школе?

Кира Королева, социальный педагог из Петербурга, рассказывает, почему уволилась после 6 лет работы в школе и не собирается туда возвращаться.

«В школе работают разные люди — и «удачники», и неудачники»

Я никогда не мечтала работать с детьми. Более того, я искренне считала, что в сфере образования трудятся в большинстве своем неудачники — те, кто не смог реализовать себя ни в чем другом. Но так сложилось, что шесть лет назад вместе со своей дочкой-первоклассницей я оказалась в школе и стала социальным педагогом. Если честно, я намеревалась вникнуть в суть работы и постараться опровергнуть свое собственное мнение — про неудачников-учителей. Что-то вроде «не место красит человека, а человек место». Да, с самооценкой у меня было все хорошо.

Кстати, мнение мое действительно изменилось: в школе работают разные люди — и «удачники», и неудачники. Но я написала заявление об увольнении. Школьный марафон для меня закончен. Думаю, навсегда. И теперь есть время все переосмыслить и понять — почему же у меня пропало желание работать в школе?

Сложности, которые я преодолела

Почитав истории ушедших из сферы образования людей, я поняла, что, в основном, те сложности, которые подтолкнули их к увольнению, для меня вполне преодолимы:

1. Маленькая зарплата.

Ну, если набрать побольше работы (часов, ставок по совместительству), то зарплата будет вполне приличная.

2. Куча документации.

Если к этой куче отнестись философски и разграничить бумажную жизнь и реальную, тоже все терпимо.

3. Отсутствие времени на личную жизнь.

Мне, наверное, просто повезло и с начальством, и с коллегами: всегда удавалось договориться о нужном мне графике. Я все успевала и дома, и на работе.

4. Отсутствие уважения со стороны родителей и детей.

Бывало такое. Но если вникнуть в причины этого неуважения и с пониманием отнестись к возникающим ситуациям, то и с этой проблемой можно справляться.

5. Женский коллектив.

Еще раз отмечу, с коллегами мне повезло — у нас не было сплетен и интриг. Конечно, случались разногласия и ссоры, но всегда получалось договариваться.

6. «Во всем всегда виноват педагог».

Действительно, что бы ни случилось — учитель должен был предотвратить негативную ситуацию. Доходило, на мой взгляд, до абсурда. К примеру, случилась травма — девочка-одиннадцатиклассница на перемене шла по коридору, заговорилась с подругой и врезалась в железную дверь (а дверь должна быть железная — это вход в библиотеку). Кто виноват? Дежурный учитель. Не спорю, бывают ситуации, когда педагог недоглядел, тут вопросов ни у кого нет. Но конкретно меня подобные истории не касались, я ведь не учитель.

Что же не так?

Я осознала: более или менее сносно в школе чувствуют себя ученики, у которых толковые, поддерживающие родители. А если этого нет — в семье неблагоприятная обстановка — тогда школьнику совсем тяжело. Конечно же, можно успокоить ребенка (чем, собственно, я и занималась), когда он сильно расстроен или нервничает. Но потом он снова и снова оказывается в ситуациях, которые ему самому сложно преодолевать. А помощи и понимания недостаточно.

Начало конца

Очень хорошо запомнила тот день, когда впервые почувствовала безнадежность и даже бессмысленность моей работы.

В конце прошлого года ко мне пришел ученик 7 класса весь в слезах. Он долго горько плакал, а потом рассказал. У него много двоек по математике. Я хорошо его знала — обычный парень, немного хулиган, но для мальчика это скорее хорошо. Я сказала ему, что, на мой взгляд, это странно — в 7 классе так убиваться из-за двоек. Он очень эмоционально ответил: «Вы не понимаете. Я между мамой и учительницей. Они обе хотят, чтобы у меня была тройка. У меня есть репетитор. И она говорит, что я могу решать на четверки задания. Но как только я захожу в класс, я перестаю соображать». Я спросила его, могу ли я ему помочь, например, позвонить маме или поговорить с учительницей? Он резко сказал: «Нет. Будет только хуже». Я удивилась: «Почему?». И тут позвонила мама. Узнав, что оценки не исправлены, потому что по какой-то причине учительница не стала даже разговаривать с ним (он не понял по какой), она начала кричать, что не пустит сына домой с двойкой. Повесив трубку, мальчик грустно сказал: «Вот видите, все бесполезно. Дома орут, в школе тоже. И что мне делать такому тупому?». Со временем у него все решилось. Он каким-то чудом сдал эту математику. Но нервов было потрачено очень много. И сейчас он ждет не дождется, когда этот ад закончится (орущие из-за учебы женщины). Ему недолго терпеть — 1 год.

Для меня эта история стала началом конца. Я осознала, что поменять в лучшую сторону жизнь школьников невозможно. У меня даже возникла ассоциация, что я утешаю замученных людей, а потом опять отправляю их к мучителям. Причем мучители вовсе не хотят мучить, но они должны «выдавить» из ученика тройку.

Педагоги заточены на результат, причем зачастую формальный, — за каждую четвертную двойку педагог имеет кучу сложностей. Родители тоже часто не осознают истинного положения вещей. И ставят перед ребенком непосильные для него задачи. Подобных и других не менее грустных историй на моих глазах разворачивалось довольно много. Конечно, кое-что нам вместе с коллегами удавалось сгладить. Но ощущение, что это мертвому припарка, меня в последнее время не покидало.

«Я счастлива, что мне не надо завтра в школу!»

Ключевым же событием, после которого я приняла решение уйти из школы, стало то, что моя дочь-шестиклассница ушла на семейное обучение. Она была очень успешной ученицей. И моя работа тут не причем — со второго класса я перевела ее в другую школу, так как учиться там, где я работаю, ей не понравилось и мне тоже.

Но вдруг оказалось, что гораздо проще и эффективнее способному ученику добывать знания самостоятельно. После того, как она перестала посещать учебное учреждение, я каждый день от нее слышала: «Мама, я так счастлива, что мне не надо завтра в школу!». Пожалуй, это оказалось основной причиной моего ухода с работы — оттуда, где дети несчастны. И теперь я сама могу сказать: «Я так счастлива, что мне не надо завтра в школу!».